Шурша мохнатой лапой по настилу
Из первых звезд, упавших на поляну,
Шел серый волк, шагая через силу,
Глядя наверх, на кроны великанов.
А первым снегом мех припорошенный
Слегка дрожал от холода иль страха.
И только взгляд – усталый, отрешенный,
Он вверх, навстречу звездам, был распахнут.
Луна ждала. Ждала и сожалела.
О чем-то, что могло, но не случилось.
А волк все шел, куда-то шел по делу.
Он знал, он знал, в чем это заключилось…
И даже снег – он шел напару с волком.
Как будто рядом, наравне как будто,
Холодный, белый, бесконечно колкий,
Лишь иногда бывая ветром сдутый.
А грани звезд мерцают в лунном свете,
Внизу ковром остывшим расстилаясь.
Луна напомнит волку о завете,
Сейчас – лишь смотрит, грустно улыбаясь.
А волк наверх посмотрит и шагает,
Топча миллионы звезд, что под ногами.
Он лишь идет – он ничего не знает,
Шагает прочь усталыми шагами.
Он смотрит на луну – она все видит.
И лишь смеется, зная – что-то будет.
Он смотрит и луну он ненавидит
За то, что ничего он не забудет.
Когда повиснет круг на черном небе,
Захочется уйти в чужие дали,
Уйти туда, где раньше просто не был
От алых слез на белом покрывале…